Лекция по китайской географии
Лежащая передо мной книга В.А. Потульницкого издана в Киеве издательством "Либiдь" в 1993 году и называется "Теория украинской политологии. Курс лекций". Она утверждена Министерством образования Украины в качестве учебного пособия для студентов вузов. "Учебное пособие" - это как бы рангом выше, чем обычный учебник.
Ее название мне активно не нравится. Точно так же мне не нравилось бы название "Французская химия". Или "Немецкая электродинамика".
Впрочем, придется согласиться с тем, что право на существование оно все же имеет. Как объясняет г-н Потульницкий на первых же страницах, существует философская концепция позитивизма, согласно которой в основании науки в первую очередь должны лежать эмпирические факты.
Да, действительно, такая концепция в философии существует и у нее есть бесспорные заслуги перед теорией познания. Но дело в том, что она возникала и развивалась в связи с философскими проблемами современной физики - теории относительности и квантовой механики. Философия частенько претендует на статус некой метанауки, но все же ее концепции, возникшие на естественнонаучном базисе, использовать в сфере социального следует осторожно. Хотя, конечно же, кажется бесспорным, что в Германии своя политическая эмпирика, в Украине своя, и почему бы в таком случае не быть "украинской политологии"? Логика в этом есть, и, раз автору пособия этого хочется, давайте с ней согласимся. Точно так же, как можно согласиться с "китайской географией", понимая под ней географию не всей Земли, а малого ее кусочка, ограниченного, скажем долинами Янцзы и Хуанхе.
Философский позитивизм никогда и никак не оправдал бы бредовость "французской химии" или "немецкой электродинамики", даже если бы какой-нибудь мудрец и вздумал этим заняться. Вещи этого сорта физика начала преодолевать веке этак в 15-м. Первый, а потому важнейший и труднейший шаг сделал, конечно же, великий человек. Его звали Николай Коперник.
Невозможно реконструировать ход мысли гения. Ведь он ищет в потемках, а мы наперед знаем ответ. Кратчайший логический путь от системы мира Птолемея к системе Коперника современный преподаватель физики излагал бы примерно так.
Уродство системы Птолемея долгое время (тысячи лет!) не бросалось в глаза, потому что налицо был самоочевидный факт: где-то под ногами центр Земли и мира, а над головой - сферический небесный свод, по которому ходят все небесные тела. Но как только человеческое воображение обрело достаточную силу, чтобы мысленно выйти ЗА пределы этой системы, самоочевидным фактом стала не она, а ее уродство: конечно же, в центре системы находится Солнце, а планеты, в том числе и Земля, обращаются вокруг него. Только так можно избавить Землю от неестественной исключительности, а Солнцу, наоборот, возвратить ее. И тогда расчет движения небесных светил становится простым делом, не требующим дополнительных произвольных допущений ни для небесного свода, видимого с Земли, ни для небесного свода, видимого с любой другой планеты.
Далее следует философское обобщение: истинные, объективные законы природы должны быть одинаковыми для всех точек Вселенной. Система мира Коперника выглядит одинаково, откуда на нее ни посмотри, и потому может быть истинной. А Птолемеева - нет. Таким был первый шаг к эйнштейновскому принципу относительности.
Среди конструкторов социально-политических систем птолемеям несть числа. Среди них - Христос, Магомет, Будда, Конфуций, Маркс. Сталин и Гитлер - из них же. Есть тут и свой Коперник, но имя его мало что говорит рядовому читателю, да и в среде наших специалистов относятся к нему, к сожалению, без пиетета. Дело в том, что в свое время в СССР к нему прочно прилепили ярлык философского идеализма, по определению предполагавший отрицательное отношение к его носителю, передающееся по наследству до сих пор. "Коперника" звали Макс Вебер. Именно он, крупнейший социолог ХIХ-ХХ вв., сформулировал так называемый "принцип независимости от ценностей": среди всех моделей общества на истинность могут претендовать только те, которые не опираются на групповые ценности - классовые ли, религиозные, национальные, прочие. Все остальные (опирающиеся на ценности) модели к науке о социуме отношения не имеют. Это не науки, а идеологии. Марксистско-ленинская идеология. Чучхе. Расизм. Исламский фундаментализм.
Не будучи активным читателем социологической литературы, я рискую попасть впросак, но все же кажется, что веберовский принцип независимости от ценностей, определенно аналогичный эйнштейновскому принципу относительности в физике, так и не получил адекватной оценки и распространения. Потому что очень уж сильно давит определенный заказ, крайне трудно подняться над интересами и предрассудками своего круга - ведь истину надо не только подумать, но и высказать вслух, а это уже чревато... В физике сделать это и проще и легче.
С точки зрения этого веберовского принципа, "украинское", "немецкое" и прочее в политологии - не более чем "национальные особенности охоты", охоты на такого специфического зверя как власть. То есть, любое национальное с точки зрения высокой, рафинированной науки об отношениях господства-подчинения, является как раз тем "мусором", от которого она должна всячески избавляться.
Но позвольте, если уж существует "мусор", то почему его не надо изучать? Надо. Но только надо и отчет себе отдавать о настоящем месте итогов таких исследований. Понимать, что от глобальных вопросов о природе власти они очень далеки, что не "географией шарика" мы здесь занимаемся, а съемкой местности в районе родного овражка.
Сказано сие в упрек отнюдь не В.А. Потульницкому, а некоему воображаемому оппоненту, без которого не обходится ни одно дискуссионное сочинение. В.А. Потульницкий же в завиральной псевдоглобалистике никоим образом не замечен, он четко обозначил свою роль местного топографа и за ее рамки нигде не вышел. А вот сравнить результаты его весьма серьезного и тщательного, если судить по объемам цитированных источников, исследования с современными догмами национал-державнической идеологии весьма любопытно. Идет ли процесс государственного строительства в независимой Украине в русле традиций украинской политологии, или же он представляет собой что-то существенно от них отличное?
В качестве основоположников украинской политологии В.А. Потульницкий называет М. Костомарова и М. Драгоманова. М. Костомаров был одним из активнейших членов Кирило-Мефодиевского товарищества. Кроме него, активными членами этой организации были Т. Шевченко, М. Гулак, О. Навроцкий, П. Маркович, П. Кулиш. Все это были люди, известные далеко за пределами круга украинской интеллигенции.
Характеризуя государственнические устремления кирило-мефодиевцев, Потульницкий пишет: "Кирило-мефодиевцы призывали всех славян объединиться, но при условии, что каждый народ сможет создать свою суверенную республику, независимую от остальных, построенную на демократических основах... Славянские республики, по мысли Костомарова, должны были создать союз... союз должен быть федерацией славянских республик, объединенных на манер древних греческих государств или Соединенных Штатов Северной Америки." Он цитирует воспоминания Костомарова о знакомстве с Т. Шевченко: "Разговор у нас шел о делах славянского мира, высказывались надежды будущего соединения славянских народов в одну федерацию государственных обществ..." Далее: "Добившись государственной самостоятельности, славянские республики должны были, по мысли Костомарова, установить одинаковые основные законы (о республиканском строе, отмене крепостничества и т.д.); одинаковую денежную систему, совместно вступать в отношения с другими государствами; содержать небольшое общее войско при условии существования народной милиции в каждой республике; иметь общие руководящие органы союза, в частности президента и конгресс..." Как это близко к ожиданиям большинства голосовавших за независимость Украины на декабрьском референдуме 1991 года и как бесконечно далеко от сегодняшних политических реалий.
О взглядах ученика Костомарова В. Антоновича Потульницкий пишет так: "Украинский национальный тип В. Антонович характеризовал как своего рода безгосударственный, отмечая в нем отсутствие какого бы то ни было стремления создать собственную государственность. Ученый подчеркивал, что русские развили в своей исторической жизни принцип авторитета и монархической власти, поляки - принцип аристократизма, а украинцы - гражданской правды и равенства (курсив мой. В.Т.).
Более позднее народническое направление (М. Грушевский, Р. Лащенко, С. Шелухин) продолжает ту же линию: "Фундамент, на котором должна строиться украинская государственность, -- это опора на собственные; исторически присущие украинскому народу ценности - народоправие, демократизм, бесклассовость, понимание народа как территориального объединения всех граждан, проживающих в Украине, независимо от их национальной, партийной и классовой принадлежности, вероисповеданий и языков. Народники считали, что право народа вообще и каждой отдельной личности в частности, выше права государства...(Курсив мой. В.Т.)"
Даже консерваторы (В. Липинский, С. Томашевский, В. Кучабский), сторонники монархического строя в Украине, определяли нацию как территориальную общность граждан (независимо от их национальности), проживающих в Украине, объединенных идеей украинской государственности (курсив мой. В.Т.). По их мнению, "решение всех вопросов государственного строительства для Украины возможно лишь при условии создания суверенного независимого государства, в котором единственным общим признаком для людей различного национального происхождения, разных религий и языков станет принадлежность к украинскому государству (курсив мой. В.Т.)." Вот ведь что примечательно в их воззрениях: личность может быть вознесена над нацией, этнос - нет!
О Драгоманове же вообще сказано: "М. Драгоманов был интернационалистом и понимал историю как процесс универсальный, [всюду] одинаковый по своей сути и неодинаковый по формам ее проявления. Сутью этого процесса, по Драгоманову, выступала абсолютная вселенская правда."
Если говорить об "извечных мечтах и чаяниях украинского народа", то надо говорить именно об этих традициях украинской политической мысли, четко прослеживаемых на протяжении почти сотни лет ее истории - от Костомарова до Грушевского, благополучно почившего собственной смертью в 1934 году с почетным титулом советского академика.
Идея объединения всех славянских народов в федеративное союзное государство, равенство всех украинских граждан, независимо от их принадлежности к тем или иным группам, приоритетность прав личности по отношению к правам общности -- вот что характерно для традиционной украинской политической мысли, а не деление граждан на титульную нацию (украинцы), коренные народы и нацменов, позорно закрепленное в последней Конституции Украины.
Откуда же взялись дискриминационные представления о населении Украины как о разделенном на сорта, один из которых имеет "естественное право" на господство?
Все это - в совершенно других традициях, в традициях украинского интегрального национализма, о котором в книге Потульницкого сказано чрезвычайно мало, как о чем-то несерьезном, мимолетном в истории Украины, но все же сказано: "... в Германии и Италии в межвоенный период победил фашизм, а в Украине, на территории Галичины,-- наиболее близкий к нему интегральный национализм..."
Вот практически и все об оуновщине и бандеровщине. Но этого достаточно, и будем благодарны за это г-ну Потульницкому, памятуя, что "очень уж сильно давит определенный заказ, крайне трудно подняться над интересами и предрассудками своего круга - ведь истину надо не только подумать, но и высказать вслух, а это уже чревато..."
Да и все, что связано с идеей "соборной Украины" в форме жестко централизованного унитарного государства как о "вековечной мечте" ее крепко взятого за филейные части населения, на поверку тоже оказывается мифом, если не бредом, имеющим вполне современное происхождение.
Мы уже говорили о федеративных идеях основоположников украинской политологии. Они возникали на основе четкого осознания ментальных отличий между разными частями населения украинских территорий, "разрывающихся" между Востоком и Западом. Эти различия книга Потульницкого даже не пытается затушевать и снивелировать, о них пишется с полной откровенностью: "Дифференцируя проблемы Востока и Запада, Б. Крупницкий приходит к выводу, что на протяжении столетий выработались и утвердились два типа европейской культуры - западная и восточная. Среди основных черт, присущих западной культуре, ученый отмечает прежде всего своеобразный "фаустовский дух" - активизм, динамизм, дух исследования и поиска, индивидуализм в противовес коллективизму; восточный, наоборот, воспринял типичные черты русского интеллектуализма - пассивность, неспособность сопротивляться злу, коллективизм, склонность к насилию и принуждению." Потому-то, "считая, что Украина, как и любое другое государство имеет право на собственную историю, ученый обосновывает фундамент своей державно-национальной концепции, которая, по его мысли, должна базироваться на идеях территориального, а не этнического характера, созвучным принципам, выдвинутым еще В. Липинским."
Говоря об исследованиях украинского политолога и историка И. Лысяка-Рудницкого, Потульницкий суммирует их следующим образом: "Восточные и западные влияния, имевшие место на всех этапах украинской истории, стали, по мысли ученого, ее неотъемлемым элементом. Долгое преобладание одного из этих влияний без своевременной компенсации со стороны другого лишь деструктивно влияло на Украину." Более того, "М. Грушевский отмечал, что, если бы Галичина и Великая Украина не заботились каждая о сближении, а пошли своим путем, за 20-30 лет они создали бы две различные национальности на единой этнической основе, как сербы и хорваты - две части сербского племени, которые вследствие политических, культурных и религиозных обстоятельств разошлись до полного разъединения."
Показательно, что после воссоединения ЗУНР и УНР 22 января 1919 года единое украинское государство просуществовало лишь до 16 ноября того же года, когда ЗУНР вышла из состава объединенной республики.
Украинскую историю действительно невозможно читать без брома. Столько в ней драм, предательств, изломов народной судьбы. Мы переживаем ее очередную драму, связанную с подменой старых традиций украинской политологической мысли пещерным духом интегрального национализма, которому Потульницкий отказывает даже в праве войти в историю украинской политологии: "интегральный национализм Д. Донцова и М. Сциборского из-за отсутствия в нем методологии нельзя отнести к политической науке."
Но в этом пункте он изменяет собственной задекларированной в начале книги приверженности позитивистскому подходу. Конечно же, интегральный национализм является неотъемлемой частью украинской политической данности, от которой невозможно отмахнуться и считать его досадным случайным пятном украинской истории. Он оставил после себя не просто позорные воспоминания, но и последователей - людей энергичных и деятельных, способных увлечь за собой наиболее темную и невежественную, но в то же время эмоционально взрывоопасную и безрассудную часть общества, и представляет из себя реальную опасность, независимо от того, относить или не относить его к науке.
Валерий Тырнов, 1999 г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий