Всегда кто-то есть
Так кто же все-таки копал золото в Свазиленде в каменном веке? Для тех, кто не догадывается, я скажу сразу: я не знаю. Прииск вроде бы есть, и вроде бы действительно рыли, и действительно, в каменном веке… И есть люди, утверждающие, что они знают, и они очень интересно это все обсказывают.
Польский писатель-эссеист Зенон Косидовский одну из своих книг назвал «Сначала был Шумер». Возможно, он просто отдал дань широко распространенному мнению (в том числе и среди специалистов-историков), что именно древние шумеры создали первую в мире цивилизацию и вообще во всем были первыми, – так сказать, первопроходцами всего и учителями человечества. Тогда возникает вопрос, откуда взялись сами шумеры и кто были их учителя?
Дело в том, что нынешние территории, некогда занятые древними шумерами, не несут ископаемых следов предшествовавшего им длительного цивилизационного развития. Шумеры возникли как бы ниоткуда. Как такое могло бы быть? Ответ на этот вопрос, возможно, даст современная климатология.
Лет 10 тому назад режиссер Роланд Эммерих выпустил на экран фильм-катастрофу “Послезавтра”, в котором он попытался привлечь внимание к новым для нас аспектам взаимоотношений с природой. В некотором смысле это кинематографический “Последний день Помпеи” – модель общества, переживающего практически мгновенную гибель.
В этом фильме в Северном полушарии за считанные дни меняется климат: оно покрывается толстой ледяной корой, и от статуи Свободы остается только торчащая надо льдом голова да рука с факелом. Такой переход не может быть гладким, ну вот и всякие массово-трагические события.
Не бог весть каких художественных достоинств фильм внимание привлек. Его обсуждали, о нем (на темы поставленных в нем вопросов) спорили. В том числе и о научной стороне. И вывод по научной стороне был такой: показанные события практически нереальны, климатические катастрофы развиваются долго, десятки и сотни лет, и, если придется, люди успеют как-то к ним приспособиться.
Мы и сейчас, в связи с глобальным потеплением, живем в условиях катастрофы. На Гренландии построено так называемое Хранилище Судного Дня, туда серьезные мужики на случай глобальной гибели загружают генофонд (что значит – запасы семян) растительного мира для тех, кто, возможно, придет после нас через сотни или даже тысячи лет после климатической катастрофы, когда она минует и начнется, так сказать, период восстановления народного хозяйства. Вот только эти люди и заняты довольно угрюмым трудом, а у всех остальных – танцы-шманцы. Быстро только кошки родятся. Но!
В последних числах октября 2009 года в Финляндии состоялась международная научная конференция, посвященная изменениям климата (BOREAS conference). 31 октября с сенсационным докладом на ней выступил профессор Уильям Паттерсон из канадского университета Саскачевана. Ему удалось создать уникальный инструмент для прецизионного изучения климатических изменений. Это робот-микротом, умеющий делать сверхтонкие срезы с исследуемых образцов, – например, с раковин древних моллюсков. Этот срез, как оказывается, может рассказать в подробностях о физических условиях в той среде, в которой он сформировался. "Мы можем, к примеру, установить температуру в середине июля 400 миллионов лет назад", – объясняет Паттерсон возможности новой методики исследования. Более того, можно проследить за ее дальнейшими чуть ли не ежедневными изменениями! Утрирую, конечно”.
Новую методику Паттерсон применил к катастрофическому похолоданию в конце плейстоценового периода, в результате которого теплый и мягкий климат Европы на 1300 лет сменился оледенением. Считается, что эта катастрофа произошла в результате прорыва естественной дамбы, отделявшей гигантское ледниковое озеро на месте нынешних Великих Озер в Канаде от Гольфстрима. Это нарушило термохалинные процессы во всей Атлантике. До сих пор считалось, что само похолодание длилось всего лишь десять лет. В геологических масштабах времени это есть мгновенная катастрофа.
Однако и это представление о мгновении в истории перевернуло исследование Паттерсона. Сделанные им прецизионные измерения температурных изменений в ходе данного оледенения привели его к выводу, что оно наступило в 20 раз быстрее – за 6 месяцев. Это первый научный результат (если не считать вероятного падения астероида 65 млн. лет тому назад, когда вымерли динозавры), демонстрирующий нам, сколь хрупка может быть судьба не только отдельной человеческой индивидуальности, но и всего человечества. Он показывает, что глобальная катастрофа может развиваться чрезвычайно быстро. Даже без астероидов. Это меняет не только естественно-научные, но и все наши философские представления о наших взаимоотношениях, выражаясь высоким штилем, с господом Богом. И меняет довольно радикально. Разные это все-таки вещи – жизнь в глобально-устойчивом, спокойном мире, к которому мы привыкли за многие тысячи лет, и жизнь в мире, полном угроз и катастроф, ибо разные смыслы подсказываются жизни в столь разных мирах.
По мере накопления знаний об истории планеты на больших промежутках времени, возникли и ширятся представления о том, что Земля, наша прекрасная голубая планета, скорее для жизни неблагоприятна, чем благоприятна. Минимум 15 глобальных вымираний случилось за историю биосферы, и лишь одно из них – по внешней причине (якобы астероид). Причины всех остальных – чисто земные. Возможно, они коренятся в фундаментальных свойствах самой жизни. Профессор Питер Уорд из Принстонского университета вообще считает Землю планетой, для жизни непригодной. Он ее ассоциирует не с Геей – богиней древнегреческих мифов, а с чудовищем тех же мифов – Медеей, пожирающей своих детей. Мрачно, конечно, но возможно и верно, что жизнь, “переваривая” природу в собственных интересах, производит в ней такое истощение и такую деградацию, что она становится просто неспособной поддерживать какую бы то ни было организацию.
Ну, а с чего же начиналась история нашей цивилизации? Согласно Библии она начиналась с Потопа – глобальной климатической катастрофы. Поэтому у нее и не могло быть долгой предыстории с тысячелетней прелюдией. А люди откуда взялись? Ной со своим семейством?
Ну, знаете, голод – не тетка! Наверное же, были какие-то люди, которые сумели приспособиться к условиям последнего оледенения и выжили, дав начало новому человечеству в более благоприятную климатическую эпоху. Они, эти люди, сохранили (скорее всего частично) свою культуру, свои знания, свой опыт. Почему “нет”? Ведь мы же, хотя бы слегка надеемся, что даже в случае массовой нашей гибели кто-то когда-то придет в наше Хранилище Судного Дня! И идея длинной последовательности разделенных сотнями тысяч лет цивилизаций, перепутывающих следы своих босых ступней на мокрой глине, хотя и вызывает головокружение, но уже не кажется совсем уж полным бредом. Джордано Бруно сформулировал мысль о множественности миров в пространстве. Так почему бы им не быть множественными и во времени? Тем более, что мы видим возможнные физические механизмы их временного разделения. Сказав А, скажем и Б… И на фоне уже высказанного хочется произнести: «всегда кто-то есть».
Вот и в золотых копях Свазиленда кто-то был 100 тысяч лет тому назад. Сегодня там есть местный народ зулу, сохранивший в своих устных преданиях воспоминания о белых людях, в незапамятные времена добывавших здесь золото…
А Захария Ситчин, с которым связана самая интригующая часть истории свазилендского золота, родился в 1920 году в Баку, но вырос вдали от родины – в Палестине,
где получил знания в области современного и древнего иврита, а также других семитских и европейских языков, по Ветхому Завету, истории и археологии Ближнего Востока. Окончил Лондонский университет, много лет проработал главным редактором, и в итоге написал главный труд своей жизни – "Хроники человечества" – цикл произведений, посвященный истории зарождения нашей цивилизации.
Ситчин приписывает создание древней Шумерской культуры Нефилимам («сошедшим с небес», упоминаются в Библии) с планеты Нибиру. Это был дом могущественной человекоподобной расы Аннунаков из Шумерской мифологии, которые, как полагает Ситчин, выжили и позднее посетили Землю. Здесь, на Земле, при помощи генной инженерии, они создали по своему образу и подобию наш вид (людей), скрестив свои гены с генами Homo erectus. Люди им были нужны как дешёвая рабочая сила для своих золоторудных шахт. Идею Нибиру выдвинула в 1995 году Нэнси Лидер, заявляющая, что она имела контакты с инопланетянами, которые сделали ей в мозгу имплантат, позволяющий получать информацию непосредственно от них, но сделала она это, основываясь на книгах Ситчина.
Также, как утверждает Ситчин, шумеры упоминали о том, что на этой планете обитают высокоразвитые разумные существа, которых шумеры именовали Аннунаками (Ануннаки — Энлиль, Нинлиль, Энки — шумерские и аккадские божества, известные по самым древним письменным источникам). Эта планета якобы движется по вытянутой орбите и появляется между Марсом и Юпитером раз в 3600 лет. При каждом таком пересечении и приближении Нибиру к нашей планете представители этой цивилизации якобы спускались на Землю и контактировали с первобытными людьми.
Несмотря на то, что работы Ситчина критиковали профессиональные учёные, историки и археологи, делая замечания по поводу неправильности перевода древних текстов и называя его исследования «лженаукой», его теории привлекли внимание современной культуры.
Так кто же все-таки копал золото в Свазиленде в каменном веке? Для тех, кто не догадывается, я скажу сразу: я не знаю. Прииск вроде бы есть, и вроде бы действительно рыли, и действительно, в каменном веке… И есть люди, утверждающие, что они знают, и они очень интересно это все обсказывают.
Польский писатель-эссеист Зенон Косидовский одну из своих книг назвал «Сначала был Шумер». Возможно, он просто отдал дань широко распространенному мнению (в том числе и среди специалистов-историков), что именно древние шумеры создали первую в мире цивилизацию и вообще во всем были первыми, – так сказать, первопроходцами всего и учителями человечества. Тогда возникает вопрос, откуда взялись сами шумеры и кто были их учителя?
Дело в том, что нынешние территории, некогда занятые древними шумерами, не несут ископаемых следов предшествовавшего им длительного цивилизационного развития. Шумеры возникли как бы ниоткуда. Как такое могло бы быть? Ответ на этот вопрос, возможно, даст современная климатология.
Лет 10 тому назад режиссер Роланд Эммерих выпустил на экран фильм-катастрофу “Послезавтра”, в котором он попытался привлечь внимание к новым для нас аспектам взаимоотношений с природой. В некотором смысле это кинематографический “Последний день Помпеи” – модель общества, переживающего практически мгновенную гибель.
В этом фильме в Северном полушарии за считанные дни меняется климат: оно покрывается толстой ледяной корой, и от статуи Свободы остается только торчащая надо льдом голова да рука с факелом. Такой переход не может быть гладким, ну вот и всякие массово-трагические события.
Не бог весть каких художественных достоинств фильм внимание привлек. Его обсуждали, о нем (на темы поставленных в нем вопросов) спорили. В том числе и о научной стороне. И вывод по научной стороне был такой: показанные события практически нереальны, климатические катастрофы развиваются долго, десятки и сотни лет, и, если придется, люди успеют как-то к ним приспособиться.
Мы и сейчас, в связи с глобальным потеплением, живем в условиях катастрофы. На Гренландии построено так называемое Хранилище Судного Дня, туда серьезные мужики на случай глобальной гибели загружают генофонд (что значит – запасы семян) растительного мира для тех, кто, возможно, придет после нас через сотни или даже тысячи лет после климатической катастрофы, когда она минует и начнется, так сказать, период восстановления народного хозяйства. Вот только эти люди и заняты довольно угрюмым трудом, а у всех остальных – танцы-шманцы. Быстро только кошки родятся. Но!
В последних числах октября 2009 года в Финляндии состоялась международная научная конференция, посвященная изменениям климата (BOREAS conference). 31 октября с сенсационным докладом на ней выступил профессор Уильям Паттерсон из канадского университета Саскачевана. Ему удалось создать уникальный инструмент для прецизионного изучения климатических изменений. Это робот-микротом, умеющий делать сверхтонкие срезы с исследуемых образцов, – например, с раковин древних моллюсков. Этот срез, как оказывается, может рассказать в подробностях о физических условиях в той среде, в которой он сформировался. "Мы можем, к примеру, установить температуру в середине июля 400 миллионов лет назад", – объясняет Паттерсон возможности новой методики исследования. Более того, можно проследить за ее дальнейшими чуть ли не ежедневными изменениями! Утрирую, конечно”.
Новую методику Паттерсон применил к катастрофическому похолоданию в конце плейстоценового периода, в результате которого теплый и мягкий климат Европы на 1300 лет сменился оледенением. Считается, что эта катастрофа произошла в результате прорыва естественной дамбы, отделявшей гигантское ледниковое озеро на месте нынешних Великих Озер в Канаде от Гольфстрима. Это нарушило термохалинные процессы во всей Атлантике. До сих пор считалось, что само похолодание длилось всего лишь десять лет. В геологических масштабах времени это есть мгновенная катастрофа.
Однако и это представление о мгновении в истории перевернуло исследование Паттерсона. Сделанные им прецизионные измерения температурных изменений в ходе данного оледенения привели его к выводу, что оно наступило в 20 раз быстрее – за 6 месяцев. Это первый научный результат (если не считать вероятного падения астероида 65 млн. лет тому назад, когда вымерли динозавры), демонстрирующий нам, сколь хрупка может быть судьба не только отдельной человеческой индивидуальности, но и всего человечества. Он показывает, что глобальная катастрофа может развиваться чрезвычайно быстро. Даже без астероидов. Это меняет не только естественно-научные, но и все наши философские представления о наших взаимоотношениях, выражаясь высоким штилем, с господом Богом. И меняет довольно радикально. Разные это все-таки вещи – жизнь в глобально-устойчивом, спокойном мире, к которому мы привыкли за многие тысячи лет, и жизнь в мире, полном угроз и катастроф, ибо разные смыслы подсказываются жизни в столь разных мирах.
По мере накопления знаний об истории планеты на больших промежутках времени, возникли и ширятся представления о том, что Земля, наша прекрасная голубая планета, скорее для жизни неблагоприятна, чем благоприятна. Минимум 15 глобальных вымираний случилось за историю биосферы, и лишь одно из них – по внешней причине (якобы астероид). Причины всех остальных – чисто земные. Возможно, они коренятся в фундаментальных свойствах самой жизни. Профессор Питер Уорд из Принстонского университета вообще считает Землю планетой, для жизни непригодной. Он ее ассоциирует не с Геей – богиней древнегреческих мифов, а с чудовищем тех же мифов – Медеей, пожирающей своих детей. Мрачно, конечно, но возможно и верно, что жизнь, “переваривая” природу в собственных интересах, производит в ней такое истощение и такую деградацию, что она становится просто неспособной поддерживать какую бы то ни было организацию.
Ну, а с чего же начиналась история нашей цивилизации? Согласно Библии она начиналась с Потопа – глобальной климатической катастрофы. Поэтому у нее и не могло быть долгой предыстории с тысячелетней прелюдией. А люди откуда взялись? Ной со своим семейством?
Ну, знаете, голод – не тетка! Наверное же, были какие-то люди, которые сумели приспособиться к условиям последнего оледенения и выжили, дав начало новому человечеству в более благоприятную климатическую эпоху. Они, эти люди, сохранили (скорее всего частично) свою культуру, свои знания, свой опыт. Почему “нет”? Ведь мы же, хотя бы слегка надеемся, что даже в случае массовой нашей гибели кто-то когда-то придет в наше Хранилище Судного Дня! И идея длинной последовательности разделенных сотнями тысяч лет цивилизаций, перепутывающих следы своих босых ступней на мокрой глине, хотя и вызывает головокружение, но уже не кажется совсем уж полным бредом. Джордано Бруно сформулировал мысль о множественности миров в пространстве. Так почему бы им не быть множественными и во времени? Тем более, что мы видим возможнные физические механизмы их временного разделения. Сказав А, скажем и Б… И на фоне уже высказанного хочется произнести: «всегда кто-то есть».
Вот и в золотых копях Свазиленда кто-то был 100 тысяч лет тому назад. Сегодня там есть местный народ зулу, сохранивший в своих устных преданиях воспоминания о белых людях, в незапамятные времена добывавших здесь золото…
А Захария Ситчин, с которым связана самая интригующая часть истории свазилендского золота, родился в 1920 году в Баку, но вырос вдали от родины – в Палестине,
где получил знания в области современного и древнего иврита, а также других семитских и европейских языков, по Ветхому Завету, истории и археологии Ближнего Востока. Окончил Лондонский университет, много лет проработал главным редактором, и в итоге написал главный труд своей жизни – "Хроники человечества" – цикл произведений, посвященный истории зарождения нашей цивилизации.
Ситчин приписывает создание древней Шумерской культуры Нефилимам («сошедшим с небес», упоминаются в Библии) с планеты Нибиру. Это был дом могущественной человекоподобной расы Аннунаков из Шумерской мифологии, которые, как полагает Ситчин, выжили и позднее посетили Землю. Здесь, на Земле, при помощи генной инженерии, они создали по своему образу и подобию наш вид (людей), скрестив свои гены с генами Homo erectus. Люди им были нужны как дешёвая рабочая сила для своих золоторудных шахт. Идею Нибиру выдвинула в 1995 году Нэнси Лидер, заявляющая, что она имела контакты с инопланетянами, которые сделали ей в мозгу имплантат, позволяющий получать информацию непосредственно от них, но сделала она это, основываясь на книгах Ситчина.
Также, как утверждает Ситчин, шумеры упоминали о том, что на этой планете обитают высокоразвитые разумные существа, которых шумеры именовали Аннунаками (Ануннаки — Энлиль, Нинлиль, Энки — шумерские и аккадские божества, известные по самым древним письменным источникам). Эта планета якобы движется по вытянутой орбите и появляется между Марсом и Юпитером раз в 3600 лет. При каждом таком пересечении и приближении Нибиру к нашей планете представители этой цивилизации якобы спускались на Землю и контактировали с первобытными людьми.
Несмотря на то, что работы Ситчина критиковали профессиональные учёные, историки и археологи, делая замечания по поводу неправильности перевода древних текстов и называя его исследования «лженаукой», его теории привлекли внимание современной культуры.
Комментариев нет:
Отправить комментарий